19 декабря, 2022

Первый Кирпичный календарь. Рассказываем о Ростове на элементарном уровне.

Готово!
Наша новая весомая (в прямом и переносном смысле) работа отправляется в печать. Объявляем о возможности предзаказа календаря на 2023 год с не совсем обычной тематикой.

Если в календаре на этот год карандашом Ольги Хатламаджиевой мы иллюстрировали существующие здания, и по сей день украшающие город, то в нашем новом проекте на год следующий — демонстрируем ростовскую архитектуру через её элементарные частицы — кирпичи.

12 месяцев — 12 утраченных зданий — 12 элементов в память о них.

Каждый клейменный экземпляр рассказывает о том снесенном здании, из которого он извлечен. По сути, это единственное материальное, что осталось от всего объекта в целом. Был дом — остался только кирпич, как субстанция, хранящая память об утраченной форме. 

Знаки и письмена русского и армянского алфавитов расскажут о местной культуре клеймения кирпича, являющегося традиционным строительным материалом для Ростова-на-Дону и Нахичевани.

В проекте представлены отборные экземпляры заводов как довольно крупных игроков «кирпичеделательной» промышленности прошлого (из продукции которых построена чуть ли не половина зданий Старого города), так и довольно редкие виды от персон, мимолетно промелькнувших в истории производства местной строительной керамики.

Немного о подготовке издания.

Основой композиции стали экспонаты из собрания Романа Бочарникова — одного из первых коллекционеров старинных кирпичей на Юге России.

Каждый фасад здания представлен в виде чертежа, который выстраивался по архивным фотографиям — это была наиболее кропотливая часть работы. 

Каждый кирпич фиксировался в студии для максимально вкусного проявления клейма и его обожженной фактуры.

На страницах указаны данные об экспонате (размеры, датировка), исторические сведения о производителе, а также информация об утраченном здании (по какому адресу находилось, кому изначально принадлежало).

Формат календаря — А3 (42 х 30 см), бумага мелованная, плотная. 

12 листов + обложка.

Цена издания по предзаказу — 850 руб. 
Количество экземпляров ограничено.

Сделать заказ можно в WhatsApp или Телеграм по номеру +79185583344.

Распространение тиража планируется в период 26-30 декабря, о чем все заказчики будут оповещены дополнительно.

Благодарность всем, кто в той или иной степени участвовал в подготовке Первого Кирпичного календаря: Мари Райми, Жанне Глазуновой, Алине Бурцевой, Юлии Писаржевской, Сергею Номеркову, Михаилу Таршинову, Александру Овчинникову.

Повесь кирпич на стену! )


24 ноября, 2022

Замес Василия Ивановича. Решен статус сохранившегося заводского корпуса известного производителя.


В минувший понедельник состоялось заседание рабочей группы Комитета по охране объектов культурного наследия (ОКН) на котором рассматривалась, в том числе, и наша заявка о выявлении признаков ОКН у корпуса завода Фандеева, что в Братском переулке.

Комитет вынес положительный вердикт. Отныне «Корпус парового алебастрового, известкового и гончарного завода В.И. Фандеева» (Братский пер., 39, лит. А) внесен в перечень выявленных объектов культурного наследия. 

С советских времен и поныне — это жилые пространства.

Здание входило в обширный комплекс построек завода Василия Ивановича Фандеева и на данный момент является единственным сохранившимся объектом крупного в прошлом промышленного предприятия, напрямую связанного с застройкой и благоустройством Ростова-на-Дону в конце XIX века. 

Как заявлено в рекламном объявлении конца XIX в., завод начал работать с 1880-го года, а рисунок иллюстрирует масштаб предприятия во время своего расцвета.

По видимому, в этой части Братского переулка в то время пыль стояла столбом: на заводе производили портландский цемент, алебастр, известь, огнеупорный кирпич, печные изразцы, пирогранитную плитку.
Кроме этого, завод обустраивал дымоходы, канализации и водопроводы керамическими трубами, делал своды по системе Монье, мраморно-мозаичные ванны, полы, подоконники и лестницы.

В начале XX века завод переходит в собственность Алексея Ивановича Бурцева, владельца колокольного завода. Предприятие продолжает выпускать ту же самую продукцию (и по наблюдениям, с тем же уровнем качества), но уже под маркой нового владельца.

Продукция завода. Из собрания фонда архитектурных деталей МойФасад.

Изделия завода Фандеева и поныне можно встретить в домах старого фонда Ростова и Нахичевани. Это и изразцовые печи с огнеупорными кирпичами, и керамические трубы для дымоходов и канализации, и половая износостойкая плитка. 

Плитка. Из собрания Таганрогской библиотеки им. А.П. Чехова

Без преувеличения можно сказать, что немалая часть зданий конца XIX — начала XX века построена в Ростове с использованием тех или иных конструктивных, строительных или отделочных материалов, отмеченных клеймом Фандеева (а впоследствии Бурцева).

По оценкам института «Спецпроектреставрация» ещё в 1993 году —  выявленный корпус завода Фандеева является ценным элементом застройки конца XIX в., интересный и нечастый для города образец промышленной постройки в стиле эклектика.

Этот факт, а также принадлежность здания к известной в городе фамилии промышленника и повлиял на нашу инициативу о придании защитного статуса этому объекту и, предполагаем, на положительное решение Комитета по охране ОКН.



26 октября, 2022

Когда фамилия решает. Доходный дом Ивана Парамонова обретает защитный статус.

Доходный дом на Социалистической, 128, принадлежавший в дореволюционный период Ивану Парамонову, остается на своем законном месте. Недавно Комитет по охране объектов культурного наследия одобрил нашу заявку на включение этого здания в перечень выявленных ОКН.

Фото: Спецпроектреставрация. 1993

Иван Иванович Парамонов — племянник того самого Елпидифора, чья коммерческая и жилая недвижимость в Ростове давно уже стали знаковыми для его исторического центра.

У здания непростая судьба — в своё время, из-за аварийности дворовых корпусов оно было признано ветхим и подлежащим сносу (о планах его демонтажа администрация объявляла ещё в прошлом году).
Хотя корпус с главным фасадом визуально до сих пор довольно крепкий.

Соседнее аварийное здание, примыкавшее к дому Парамонова слева, после очередного обрушения фасада снесли в конце прошлого года.

С правого края дом Парамонова соседствует с другим объектом культурного наследия — Домом Общества для хранения и заклада движимого имущества (ныне колледж «Сократ»).

Недвижимое имущество, пожалуй, самого известного донского купеческого клана ныне спасается от демонтажа, отчасти, благодаря как раз известности своей фамилии — мемориальная составляющая в положительном решении Комитета сыграла первоочередную роль.

И действительно, именно подобные здания, связанные с известными фамилиями, и формируют историческую ёмкость города.

Дом изначально был двухэтажным и построен, по-видимому, в 1902 году на месте домовладения, принадлежавшего другому известному ростовскому купеческому роду Мухиных.

Скорее всего в раннесоветский период он был надстроен ещё двумя этажами (хотя следы на брандмауэрной стене говорят о надстройке только последнего этажа).

До сих пор на главном фасаде сохранилась прекрасно положенная известковая штукатурка с четким граненым рельефным декором.

Да и внутри кое-где ещё сохранились радующие глаз подлинники.


Известно, что в предреволюционные годы в этом доме находилось Справочное бюро Главного отделения «Общества попечения о нуждающихся семействах воинов, потерявших здоровье на службе». Это была частная благотворительная организация, также известная как Общество Белого Креста. Общество было основано в 1880 году в Санкт-Петербурге и упразднено большевиками в первые годы их власти.

Безусловно, здание, никогда не видевшее реального ремонта, сейчас выглядит довольно потрепано. Но при благоприятном исходе в будущем может быть преображено и начнет вторую жизнь, возможно, уже с новой функцией.
Как и со многими зданиями из "тревожного списка" 
 ситуация сейчас такова, что на данном этапе в приоритете нашей активности, сохранить подобные интересные объекты от уничтожения. 

28 сентября, 2022

Архитектурная таксидермия. Что представляет из себя Дом Врангеля после ремонта.


Одно из знаковых и многим известное здание в Ростове — Дом барона Врангеля (Газетный, 8) пару месяцев назад освободилось таки от строительного забора и мы получили возможность в полноте рассмотреть плоды полуторагодичных манипуляций над его фасадом (то, что стало с интерьером — тема отдельная).
Работы производилось по утвержденному проекту реставрации и были приняты региональным Комитетом по охране ОКН в конце прошлого года с их репликой о том, что нареканий общественности они не вызвали. Правда, какой именно общественности — осталось неизвестно. Новость была с энтузиазмом подхвачена городскими СМИ: Дом Врангеля отреставрирован!

То, что получилось в итоге — можно назвать по аналогии с изготовлением чучел животных — таксидермией.
Неживая поделка, подделка под старину — эпитетов тут можно подобрать множество.

Предвидя возможные комментарии, типа, вам всём не так: дом стоит заброшенным и ветшает — плохо, «отреставрировали» — тоже не хорошо… Что, лучше как раньше было?

Ответим сразу: безусловно, здание восстановленное — лучше, чем здание разрушающееся. В этом плане новость о том, что на объекте, наконец, начались работы практически всеми была воспринята положительно.

Однако, представшая перед нами в итоге старательно оштукатуренная коробочка вызвала больше вопросов, чем удовлетворения. 

Что имели: стоял фактурный старинный дом, сомнений в почтенном возрасте которого ни у кого не вызывало.

Что получили: свеженький объект «под старину», выстроенный как будто только что — в 2022 году.

Поэтому, грамотной реставрацией то, что получилось — назвать нельзя и мы сознательно не употребляем этот термин в контексте Дома Врангеля. Приходится констатировать, что в обиходе это слово давно уже потеряло свой изначальный смысл. Зачастую, любое поновление фасада, дверей или поживших предметов интерьера спешат назвать реставрацией. Из старого пытаются сделать новую вещь, не оставив подлинности не единого шанса на выживание. Часто, даже сохранившиеся детали или остатки фактур, которые вполне можно было восстановить или оставить, уничтожают и заменяют их новыми.

Нынешнее состояние скорее можно назвать мумификацией объекта: всё подлинное выпотрошили, оставили оболочку, залили ее консервантами с последующим косметическим декорированием. Что было утрачено и неизвестно, как выглядело — заменили сфантазированными элементами.

Чтобы не быть голословными, разберем объект в деталях:

Стены.
Здание полностью построено из пиленых блоков ракушечника, что характерно, например, для исторической застройки Одессы, но нетипично для нашего города. 

Этот «одесский» тип строительства придает Дому Врангеля дополнительную отличительную черту, в довесок к запоминающемуся своим декором главному фасаду.
Традиционно в Ростове и Нахичевани такие блоки применялись, в основном, для фундаментов и карнизов зданий. Для возведения же стен использовался, преимущественно, кирпич.

И конечно, этот нюанс  нужно было подчеркнуть.

Вместо этого, хорошо сохранившаяся фактура подлинных шлифованных блоков, существовавшая на стенах вплоть до начала ремонтных работ, была полностью оштукатурена под общий «реставрационный» шумок. 

Резонный вопрос: зачем было искажать новодельной поверхностью подлинную фактуру дворовых фасадов и скрывать эту интересную особенность строительства?

Главный фасад исторически был оштукатурен. Формально строители пошли по тому же пути, но наверное забыли, что мажут они не какие-то современные хоромы, а работают со старинным зданием.
Результатом стал новодел, как он есть. 
Боковой стене (брандмауэру) тоже досталось. Сейчас гладкая голая поверхность с размещенными на ней блоком кондиционера хорошо просматривается с тротуара и как нельзя лучше работает на то, чтобы воспринимать этот объект как только что выстроенный игрушечный кубик с декором «под старину».

Такая отделка стен — одно из главных претензий к облику дома.

Цвет здания.
Надеемся, что цвет выбирался на основе зондажа (раскрытия фасадных слоев окраски). Сам тон плюс/минус обоснованный, соответствующий колористике старого Ростова. Хотя, в сочетании с тотальным оштукатуриванием всех плоскостей, здание в таком цвете напоминает теперь некий кусок торта. 

Кровля.

Визуально новое покрытие металлом с фальцевыми соединениями нареканий не вызывает, всё вполне исторично. Цвет листов нейтральный, отдаленно напоминающий цвет оцинкованного металла — одного из традиционных видов кровельного материала для дореволюционного Ростова в начале XX века.

Окна.

А вот вид столярных изделий — оконных рам и дверных полотен — вызывает много вопросовДо «епархиального» ремонта середины 2010-х (когда вставили белый металлопластик) в оконных проёмах сохранялись деревянные рамы.


Неизвестно, правда, какого времени установки они были  дорев. или послевоенные, но изготавливались они по классическим принципам.
Как видим,
 проектировщики при воссоздании ориентировались на этот рисунок переплета. Однако, при внешнем сходстве формы, в деталях рамы не соответствуют традиционному виду.


Был проигнорирован исторический профиль рам. То, что получилось —  скорее напоминает металлопластик с покрытием «под дерево», чем реальный массив. Это визуально удешевляет внешний вид оконных заполнений. 

Двери.
Ранние изображения Дома Врангеля на данный момент не известны. Поэтому понять, какими именно были подлинные дверные полотна и воспроизвести реплики — на данный момент не представляется возможным.

В реставрации есть понятие «воссоздание по аналогам», когда не известен исторический вид элемента и его воспроизведение происходит по сохранившимся местным аналогам, присущим зданию того же периода возведения и сходного архитектурного стиля. На какие образцы ориентировались разработчики — не ясно. Среди известных нам примеров сохранившихся дверей такого вида и близко не встречалось. Здесь явные фантазии на тему.

Фурнитура. 
Бросаются в глаза массивные новодельные петли эдакого «дворцового» стиля. В данном контексте и в соразмерности с дверями они смотрятся просто нелепо. 

Сохранившиеся примеры подлинных входных дверей в городах бывшей Донской области иллюстрируют тот факт, что как правило установлены они на петли, которые по размеру в разы меньше. Почему их не взяли за аналог? Не понятно. 

Зачастую, кстати, на старых дверях петель с фасадной части и вовсе не видно, так как традиционно, значительная часть створок у нас в городе открывалась внутрь, а не наружу и петли, таким образом, размещались с обратной стороны.

Про ручку и говорить не приходится. И это в наше время, когда предложений по подлинной старинной фурнитуре вокруг масса. 

Пример подлинной скобы на сохранившейся створке одного из ростовских домов конца XIX в.

Добротная латунная скоба (как называли ручки в старину), соответствующая времени возведения дома, была бы на дверях вотчины Врангеля более чем уместна.

Площадка входной группы.

Похоже, здесь проектировщики или строители вообще решили подзабить. Получилась типичная площадка входа в какое-нибудь современное строение, никак не соответствующая историческому зданию. Глаз режет современный крупный размер плиток и будто напечатанный «мрамор».

Подытожив вышесказанное:
за стройку 
 зачет, за реставрацию — неуд.

Весь «дух старины» уничтожен напрочь — перед нами теперь хорошо выпотрошенный и аккуратно скроенный муляж исторического здания, с чем Ростов и «поздравляем».




Архив блога